Сегодня, 3 ноября мы прощаемся с Владимиром Зельдиным. Давайте вспомним его, заядлого по жизни и азартного на сцене: “А танцы люблю до сих пор. Я по жизни счастливый человек!”. Марина Морева встречалась с Владимиром Зельдиным весной этого года, поэтому, наверняка, это одно из его последних интервью.
– Владимир Михайлович Зельдин в особом представлении не нуждается. Он знал великих актеров и режиссеров. Он стал легендой. сыграв в картине «Свинарка и пастух». В свои 100 лет он по-прежнему играет на сцене и своему любимцу рукоплещет зал. И все же мой первый вопрос до банальности прост… Что для Вас, Владимир Михайлович, кино?
– В мое время кино называли чаще всего «работой». А театр почитали как искусство. Он и был искусством в годы моей молодости. Тогда актеры на вопрос: « Что вы предпочитаете, театр или кино?» – отвечали: «Конечно театр».
Лично для меня служба в театре не была в тягость, а наоборот доставляла наслаждение. Но после своего громкого дебюта у И.А.Пырьева в кинофильме «Свинарка и пастух» понял, что кино не менее притягателен для зрителей. Да и сам стал понимать, что это та же служба искусству.
Вот Вы меня спросили, что значит для меня кино? Оно, конечно, сделало меня известным, но опытным киноактером я себя не считаю. К себе я отношусь довольно строго. Ибо всякий уважающий свое ремесло актер должен быть к себе строг . Я сыграл около 140 ролей за свою жизнь, и главные (по сути, по качеству) роли были сыграны в театре. Снимался я не очень много, чем мог бы. И не всегда в главных ролях, большинство из них были не первого плана, даже эпизодические были роли. Но все они запомнились. И все же вне конкуренции для меня две кинокартины Ивана Александровича Пырьева – «Свинарка и пастух» и «Сказание о земле Сибирской». Именно эти фильмы , говоря сленгом, меня «сделали». Именно Пырьев открыл для меня этот дивный мир кино. А ведь «Свинарку» начали снимать в мирное время в Домбае, в Кабардино-Балкарии, а продолжили, уже когда шла Великая Отечественная война, в Алма-Ате, где мы картину озвучивали, потому что «Мосфильм» уже начал эвакуироваться туда. Горжусь еще одной своей ролью в кино – профессора Серебрякова в фильме «Дядя Ваня», которую блестяще снял режиссер Андрей Михалков-Кончаловский.
– А Вам приходилось играть Чехова в театре?
– Сыграть Чехова мне так и не пришлось. Видимо, не видели режиссеры меня в чеховских героях. А очень хотелось бы… Зато в кино повезло! На роль Серебрякова пробовались многие известные актеры и даже режиссеры в их числе были. Но чем-то они не устраивали Андрея Сергеевича. На эту роль меня «сосватал» Иннокентий Смоктуновский, с которым мы были дружны. Так я был приглашен на студию. И получил огромное удовольствие снимаясь в «Дяде Ване». Вокруг меня были такие актеры!!! – Сергей Бондарчук, Иннокентий Смоктуновский, Ирочка Мирошниченко, Ирочка Купченко, Николай Пастухов. Да и сам Кончаловский – яркая фигура в нашей кинематографии: умен, дотошен, талантлив, эрудирован. С ним можно спорить по делу. Не соглашаться, предлагать свои варианты. Мы много репетировали. Почти как в театре. Фильм этот и сегодня не устарел. Это настоящее классическое кино.
– Вашей партнерша в фильмах «Свинарка и пастух» и «Сказание о земле Сибирской» – Марина Ладынина. Как она была?
– Очень красивая. Белокурая женщина с васильковыми глазами, обворожительной улыбкой, с очаровательным, каким-то застенчивым голосом. Она была очень талантлива. С характером и темпераментом. В своих фильмах Пырьев часто делал из нее простушку. И фильме ей подтянули носик, обсыпали лицо веснушками, повязали платочком – настоящая деревенская девушка. Она была звездой экрана, а я начинающим актером. Мне иногда хотелось узнать от нее некоторые профессиональные секреты, но не хватало смелости спросить. В жизни она была человеком скромным, замкнутым. Умная, всегда печальная, неразговорчивая. В ней совсем не было суеты. К сожалению, творческая судьба Марины Ладыниной все таки кончилась, когда к ней потерял интерес, бывший муж и режиссер, Пырьев.
– Говорят, чтобы актер состоялся ему нужна удача. Вы согласны?
– Может быть, не знаю. Мне кажется все же, что важнее удачи – встреча со « своим» режиссером. Это идеальный вариант, когда режиссер любит актера как индивидуальность. Видит его со всех сторон и сам от него зажигается. Тогда происходит взаимный теплообмен, высекается искра, рождаются талантливые фильмы и спектакли.
– Есть ли такие примеры на Вашей памяти?
– Не будь Мейерхольда, может быть, никто не узнал о достоинствах Марии Бабановой. Инна Чурикова не состоялась бы без Глеба Панфилова, Марина Неелова без Галины Волчек, Олег Янковский – без Марка Захарова. Не будь на свете Георгия Товстоногова и мы бы не узнали, как безмерно талантлив актер Евгений Лебедев. И много других примеров…
– Как и почему Вы сохранились в профессии? Вам понятен мой такой вот вопрос?
– Да. Спасибо. Видимо все-таки потому, что у меня не очень типичный для актера характер. Я не неврастеник и не был мечтателем, будучи романтическим артистом. Я не переоценивал свои силы. Сыгранных ролей не подсчитывал. О славе не думал. Две роли в фильмах Пырьева, с которых у меня началась дружба с кино, принимал как подарок судьбы и лично подарок Ивана Александровича. Потом у меня появилась роль Бориса Оленича, знаменитого московского пианиста во фраке и белоснежной бабочке. Героя отрицательного. В то же время интеллигента. Но честолюбца и сноба. Роль сложная, заставившая вспомнить мое детское музыкальное образование и применить эти знания в кино …визуально. Играл Рихтер, а я имитировал на инструменте. Что зритель не усомнился, что это играл не я. Валентин Гафт, обычно острый на язык и скупой на похвалы, как-то вспомнил моего Оленича (фильм иногда показывают на телеэкране): «Владимир Михайлович, какой же Вы молодец! Какая роль замечательная. И играете как по-западному! Голливуд, да и только!». Не скрою, услышать это было приятно. Иногда, правда обижало, что кто-то из режиссеров продолжает считать Зельдина актером одной роли.
К примеру проходил кинопробы к фильму «Близнецы», хотелось сыграть с Валентиной Серовой. Не подошел. Так бывает в кино. Зато в фильме-опере «Царская невеста» сыграл аптекаря Бомелия, в «Квадрате 45» – диверсанта и сам прыгал с парашютом. Родион Нахапетов предложил мне роль деревенского старика в своем фильме «С тобой и без тебя», но начальство не верило, что романтик Зельдин сыграет эту роль. Но Нахапетов отстоял меня. И роль получилась, признали даже критики.
– Еще в каких фильмах пришлось быть занятым?
– Все помню. Можно просто перечислить?»Вино из одуванчиков», «Принцесса на горошине», в т/ф «Двадцать лед спустя» сыграл кардинала Мазарини, судью в «Десять негритят», запомнились телефильмы «Дуэнья» и «Рафферти» А какое удовольствие получал от партнеров. Напомню, что роли были у меня второго плана и даже дальше. Как играли Николай Гринько, мой любимый друг и товарищ Алексей Баталов, Маргарита Лифанова, Алексей Леонов, Евгений Смоктуновский, Саша Кайдановский , Володя Сошальский, Юозас Будрайтис, Анатолий Ромашин!…. Работал и под рководством Николая Досталя в его фильме «Полицейские и воры», У молодого Шенгелия в Фильме «Классик» тоже нашлась мне маленькая роль. С Верочкой Васильевой снялись в одном из сюжетов детского киножурнала «Ералаш». Это все радует!.
– И все-таки есть ли то, о чем сожалеете?
– Мне не хватает, что сегодня в российском кинематографе «увял», если не сказать более жестко, блестящий жанр музыкальной комедии, который в кино «породили» когда-то Г. Александров и И. Пырьев. Жанру которому отдали столько сил и таланта. По-моему неплохо работали в этом жанре Леонид Квинихидзе («Небесные ласточки»), и Карен Шахназаров («Мы из джаза» и «Зимний вечер в Гаграх»). Талантливо выглядел на этом поприще Марк Захаров с его экранизацией «Двенадцать стульев” Ильфа и Петрова, Эльдар Рязанов с его «Гусарской балладой» и т.д.
Надо отдать должное, как много зависит кино от режиссера. Говорухин умеет сплотить коллектив, сделать так, чтобы актеры играли в одну игру. И Никита Михалков это умеет, и брат его Андрон . Многие режиссеры их поколения это умеют. У этих ребят есть профессиональная школа, которую они ценят. И есть убеждения, которыми они дорожат. Я имею в виду убеждения творческие. Политические убеждения у них, вроде бы разные, но в данном случае речь не об этом. У них были в творчестве свои цели. Они не умели и не хотели работать кое-как, просто ставили задачу и шли к ней, несмотря порой на запреты, компромиссы, цензурные тиски, неудачи… Я уважаю таких людей!
– Этот вопрос, наверно, надо было задать первым. Простите. Самое «вкусненькое» оставляем , обычно, на потом. Воспоминая о детстве. О родителях, о мечте…
– Я родился 10 февраля 1915 года в городе Козлово Тамбовской области. Мама моя, Анна Николаевна Попова, по образованию учительница начальных классов. Отец, Михаил Евгеньевич Зельдин, музыкально одаренный человек. Был музыкантом и дирижером, военным капельмейстером. Семья наша была патриархальная. Детей нас было пятеро. Мы любили читать и понемногу занимались музыкой. Держали в строгости. Думаю, когда говорят, будто школа и улица воспитывают человека. Это неправда. А , может, не совсем правда Все в человеке заложено генами и семьей.
Удивительная вещь! Судьба подарила мне такую большую, длинную жизнь, я столько видел и столько пережил: революция, НЭП, коллективизация, политические процессы 30-х годов, война, вечные бытовые проблемы, постоянные лишения. Я сам пробивал себе дорогу, минуя все соблазны богемы… Жизнь проходила непросто, но была полна радости, которая доставляла моя профессия, моя любовь к театру, искусству. Я мечтал танцевать, даже поступал в хореографическое училище. Но папа был против . И я не стал перечить ему. Совершенно случайно увидел, уже живя с сестрой в Москве, о наборе в производственно-театральные мастерские при театре (впоследствии театр Моссовета), после работы, а работал я слесарем, пошел сдавать экзамены: надо было читать прозу, стихи, басню. Поступил легко На курсе начали обучение 25 человек, а закончили Мастерские (теперь они называются театральные училища) только 10 человек. Работали актерами 3-4 человека. Думаю, виной была война.
А танцы люблю до сих пор. И всю жизнь танцую на сцене своего любимого театра – Театра Российской Армии в начале карьеры в спектакле «Учитель танцев», а сейчас играю в мюзикле «Человек из Ламанчи». Я по жизни счастливый человек!
С Владимиром Зельдиным разговаривала Марина Морева