Дмитрий СТЕШИН предельно честно о профессии военного журналиста

Развёрнутое интервью известного военного корреспондента Дмитрия СТЕШИНА. Из первых уст о профессии — только здесь. Этот материал окажется очень ценным для тех  журналистов, кто собирается освещать события в горячих точках.

Кому интересны детали — задавайте вопросы в комментариях напрямую Дмитрию. Обещаем, он увидит этот материал и, по желанию, ответит всем желающим.

Андрей ХАУСТОВ: Дмитрий, здравствуйте! Прежде всего, хочется узнать, кто выбирает профессию военного корреспондента? И без каких навыков и качеств в этой профессии делать нечего? Это обязательно должны быть люди с боевым прошлым?

Дмитрий СТЕШИН: — Один из моих редакторов любил такой афоризм: «настоящий журналист свою винтовку добывают в бою», в большей степени это утверждение относится и к военной журналистике. И я, и мой бессменный напарник Саша Коц — вместе мы прошли очень долгий и иногда безрадостный путь, от  унылых заметок про ловлю бродячих собак, гречку, автомобильные пробки,  реагенты до репортажей из точек, где происходят какие-то исторические процессы.
Было бы желание работать. Желание. Про это очень хорошо сказал наш известный твиттеровод Борисыч @Borisich_glass , который сейчас воюет под Дебальцево.
Он посмотрел на нас со стороны и сделал вот такой вывод: «..понимаешь, что военкор это не профессия, это, прежде всего, состояние души, некий мужской вызов самому себе, потому что, на самом деле тупо за никто заниматься таким не сможет, очень быстро поймет, что жизнь дороже».

Андрей: Насколько важна в этой профессии физическая подготовка и владение самообороной?

Дмитрий: — Физическая подготовка нужна лишь для пробежек с ускорением в бронежилете, там где это необходимо. Не так часто этот навык требуется. Важнее другие навыки — способность засыпать мгновенно в любом положении — сидя или стоя, если есть такая возможность.
Есть раз в сутки, умение организовать свой быт и какое-то подобие уюта и хозяйства там, где это невозможно в принципе. Вымыться полностью с помощью полуторалитровой бутылки воды.
Умение разговаривать с озверевшими от крови или ужаса людьми и умение добиваться от них того, что тебе нужно. Способность говорить с людьми у которых только что погибли близкие, причем так, чтобы им становилось легче от этого разговора.
Умение снимать мгновенно, так, чтобы никто не успел обратить на это внимание.
Знать, как не попасть под «дружественный огонь» или как не влететь на позиции к недоброжелателям. И обязательно чувствовать, когда нужно повернуть назад и прекратить геройствовать. В принципе, все это входит в понятия «самооборона».

Андрей: Имеет ли шанс стать военным корреспондентом журналист, ни разу до этого не освещавший события в зоне боевых действий и не служивший в вооружённых силах?

Дмитрий: — Покойный фотокор Андрей Стешин в 2007 году решил, что будет отныне работать в «горячих точках». И работал, потому что как показывает практика, желающих заниматься ЭТИМ совсем немного, конкуренции внутри журналистского сообщества нет.
Нужно ли служить для этого в ВС? Вряд ли, достаточно лишь интересоваться темой чтобы не путать, например, БМП и танк.
Не стесняться спрашивать у людей, как правило , тебе все охотно объяснят, покажут, дадут потрогать, сравнить или даже посидеть за рычагами.
Открытых источников информации — море, при наличии желания все можно изучить самостоятельно. Как пример — с середины лета украинская сторона стала активно применять в Новороссии баллистические ракеты малой дальности «Точка». Мы снимали следы их ударов по Донецку (район Текстильщики), Снежному, Саур-Могиле.
За несколько недель я внимательно прочел и изучил все, что имелось по этим «Точкам» на специализированных сайтах. А информации, в том числе, некогда секретной, оказалось море. Я не стал, конечно Вернером фон Брауном, но без ложной скромности скажу — в «Точках» я теперь разбираюсь.

Андрей: И сразу встречный вопрос: когда любитель, допустим, длительно освещающий события в горячей точке (как многие местные на Донбассе), мечтает стать профессионалом, у него есть практический шанс устроиться в издание на внештатной или даже штатной основе?

Дмитрий: — Медиагиганты охотно пользуются услугами стрингеров, и неплохо оплачивают эту работу. На моей памяти, несколько знакомых журналистов начинавшие весной свою работу в регионе на какие-то достаточно средние информ.ресурсы, к осени перешли в штат серьезных телекомпаний.
Если идти по этому пути начинать нужно с ведения собственного блога — заказчики появятся сами. И не лениться собрать собственную базу контактов биль-редакторов и редакторов телеканалов и сайтов, которым можно предлагать свою съемку и материалы.

Андрей: Перед отправкой в горячую точку с военным корреспондентом, оператором подписывается ли какой-то договор? Оформляется ли страховка? Действует ли какая-то повышенная ставка оплаты? Как передаётся в редакцию отснятый/записанный материал, особенно, если есть проблемы с интернетом и электричеством?

Дмитрий: — У нас никаких особых и специальных договоров не заключается. Есть премии, есть суточные-командировочные. Все внеплановые расходы редакция компенсирует. Например из воюющей Грузии и Сирии мы выбирались бизнес-классом, так как других билетов не было. Есть серьезная страховка — в случае моей гибели, мои близкие будут достаточно обеспеченными людьми.
Сейчас нет никаких проблем с передачей материалов — закупаются сим-карты и модемы всех операторов работающих в регионе, ищутся кафе с wi-fi или люди, частные лица, у которых в квартирах есть выделенная линия. Коллеги-телевизионщики не отказывают в передаче материалов — если ситуация безвыходная. Для подстраховки, в том же Славянске, Ливии или Египте мы возили с собой спутниковый модем и телефон. Ну и в Славянск в июне мы заезжали не с пустыми руками — привезли электрогенератор и 90 литров бензина.

Андрей: Выдаются ли внештатникам на обязательной основе средства защиты (каска, бронежилет), а также суточные/командировочные, оплата дороги и проживания? Как происходит пересечение границы? Расскажите об этом на примере работы российских журналистов на Донбассе.

Дмитрий: — Про внештатников мне сложно что-то сказать.
Пересечь границу Новороссии и России сейчас проще простого, при пешем переходе даже в очереди не придется стоять. Некоторые знакомые российские журналисты пытаются делать вид, что они над схваткой и пробуют работать с обеих сторон. Для этого, страшно маскируясь они заезжают на Украину официально, через Киев или Днепропетровск.
В противном случае, без отметки в паспорте или в миграционной карте, которые подтверждают официальное пересечение границы, их задержат и депортируют при первой же проверке документов. Возможно еще придется в яме посидеть или в подвале СБУ.
Но, как показывает практика — украинские военные отказываются общаться с российскими журналистами, и вообще такая беготня через линию фронта всегда заканчивается одинаково — расстрелянными машинами, множественными гематомами на теле или лице, украденными деньгами, разбитой\украденной аппаратурой.
Больше всего журналистам, даже самым  «промайдановским» доставалось от украинских военных, но были проблемы и с ополченцами. Часть коллег еще не поняла, что война приобрела тотальный характер, а они все пытаются быть «над схваткой» теша свою «объективность».

Андрей: Расскажите о быте. Где живёте? Если это город, вы снимаете гостиницу или заселяетесь в частном секторе? Как осуществляется обмен валюты в горячей точке? Если это поле, это окопы, шатры? Как питаетесь, как стираете одежду, как заряжаете аппаратуру и т.д.?

Продолжение — в следующем материале об Украине

по теме:
Дмитрий Стешин на Селигере

newreportage.ru/archives/9656